Прекрасная сложность
текст Екатерины Вербицкой
О релизе камерных циклов британского композитора Майкла Финнисси
Моя музыка состоит из многих музык: неоднородных, неправильно запомненных, размазанных и расплывшихся, разорванных, но не полностью стёртых.
Майкл Финнисси
В 2018 году на швейцарском лейбле Hathut Records вышел диск с двумя циклами, фортепианным и вокальным, британского композитора Майкла Финнисси — пианиста, представителя композиторской школы новой сложности. Неизвестный широкому кругу российских слушателей, он может быть знаком большинству как соавтор Моцарта: в 2017 году Финнисси написал собственный вариант финала моцартовского «Реквиема». Этот смелый поступок высвечивает характер отношений с музыкальным наследием — композитор постоянно находится не в метафорическом, а в настоящем постмодернистском диалоге с предшественниками.
С первого по восьмой треки диска занимают Choralvorspiele или хоральные прелюдии, написанные в 2012 году для британского пианиста Марка Нупа. Первоначально они возникли с практической целью — создать короткие пьесы для органиста Филиппа Адамса, чтобы тот исполнял их перед церковными службами и после них. Название явно отсылает к творчеству Баха, и в буклете к диску композитор признается в своей любви к транскрипциям Бузони, но пишет: «Я хотел бы сделать что-то отличное от знакомых мелодий Лютера, и поэтому норвежские и американские темы, которые я собирал многие годы, наконец, обрели свое место в моем композиторском „кабинете редкостей“». Пусть Баха и сложно найти здесь, но его присутствие, как бы мистически это ни звучало, ощущается, и даже в пятой прелюдии можно услышать отголоски хорала Nun freut euch, lieben Christen g'mein (Радуйтесь возлюбленные христиане) в токкатности фактуры, преобразованной мелодии хорала в басовом голосе.
Первые четыре прелюдии основаны на норвежских народных мелодиях с религиозным подтекстом, другие четыре — на южноамериканских, в которых так или иначе возникает тема смерти. В прелюдиях нет стройного хора голосов или постоянно явного мелодического начала, но полифоническая многослойность, фугированные проведения тем, разреженность фактуры и мелодические островки делают их будто бы синтезом прелюдии и фуги из ХТК Баха.
Слово «сложность», обладающее защитной магией от будущих слушателей и, возможно, слишком академичных исполнителей, в полной мере применимо к этому диску и к этому фортепианному циклу. Сложноорганизованная музыкальная ткань у Финнисси, многослойные ритмические формулы, раздробленность мелодических линий, кажется, задают задачку и слушателю, и пианисту. Марку Нупу, бесстрашному исполнителю новой музыки, она по плечу, ведь он специализируется на современном репертуаре: для него пишут произведения, в том числе Бернард Ланг, Джоанна Бейли, Петер Аблингер; в дискографии музыка Кейджа, Фелдмана, Штокхаузена.
Но если пианисту просто необходимо проникнуть внутрь этой сложности, то, признаться, перед слушателями стоит совсем другая цель — пройти сквозь колючий заколдованный лес убеждений, что «это сложно и вы ничего не поймете» и попасть в покои прекрасной спящей красавицы. Тут уже выбор за вами — будить ее или нет, но стоит сделать первый шаг и понять, что «новая сложность» — это красиво и доступно для того, чтобы слушать.
Марк Нуп исполняет хоральные прелюдии Финнисси будто бы ровно и отстраненно — пожалуй, то, что нужно, чтобы познакомиться со свежим произведением и не возвести в слуховой эталон чью-то экзальтированную интерпретацию. Но из этой выверенности и отрешенности рождаются образы, которые вызывают ассоциации космического пространства в сопряжении с земным: атомы выстраиваются в разные структуры, разрастаясь до размеров вселенной (№1), отражают свет холодной звезды (№7), задумчиво оседают пыльным облаком частицы (№3). Космическая или иная тематика может возникнуть у любого, даже неподготовленного слушателя, ведь эта музыка сама по себе очень эмоциональна. И если не задаваться целью проанализировать стиль и особенности композиции, то новая сложность сбрасывает свои шипы и открывает простор фантазии слуха.
Так же как Финнисси уходит от известных мелодий Баха, претенциозно объявив жанр, в первую очередь ассоциирующийся с ним, в песнях на слова Андерсена нет ни одной его знакомой истории. Композитор выбирает малоизвестную поэзию датского сказочника и вводит ее на трех языках: друг друга сменяют датский, английский (перевод Финнисси) и немецкий (перевод Шамиссо). Какие-то слова поются, какие-то проговариваются — такой переход от музыкального звука к слову откликается шпрехштимме «Лунного Пьеро». Внимание к слову и чуткая реакция на него — одна из завораживающих особенностей 12 песен на слова Андерсена, звучания разных языков в музыке и в слове искусно подчеркивает британское сопрано Джулиет Фрейзер — именно по ее заказу был создан этот цикл в 2016 году. Наравне с воспроизведением слова-звука, соотношение партий солиста и аккомпаниатора (Марк Нуп) также вызывает интерес, так как оно меняется от песне к песне.
В буклете к диску композитор рассказывает о своем знакомстве с камерно-вокальным жанром через музыку Брамса, Берга и Веберна, а также о погружении в забытое творчество Андерсена. Он описывает влияние «Зимнего пути» Шуберта, песен Шумана (op. 40) и Грига (op.5) на слова Андерсена и указывает на искаженные такты «Шарманщика» и «Воспоминания» Шуберта в первой и последней песнях своего цикла. Указания композитора весьма удобны, потому что без подсказки опознать эти такты практически невозможно. Но это и не обязательно. Пусть музыку Финнисси по праву относят к течению новой сложности, но в каждом цикле этого диска она удивительно невраждебна, а привлекательна на разных уровнях: можно наслаждаться контурами и красками, а можно копнуть глубже. Если хотя бы при первом прослушивании не настраиваться на серьезный лад, а слушать этот диск просто как звучание, музыку, сложность превратится в прекрасную царевну.
Слушать диск на YouTube:
Choralvorspiele: I.
Обработка видео...
